Vadim :

Я предам тебя анафеме! Ты же преступница!

Я же тебе ничего не сказа-а-ала! Зачем ты ругаешься? Вот, так людей отучают говорить правду! И на меня так нельзя говорить! Совсем нельзя, даже в шутку!

Vadim :

Марш пересматривать!

Я не могу-у-у-у! Я ... боюсь его! Мне света в нём не хватает!!!

Vadim :

Феллини же КРАСКАМИ пишет, там диалоги и сюжет - 50 процентов и картинка 50 процентов (на глаз конечно)

Вот, знаешь что?! ... Я может быть, ну, иногда и бестолковая и чего-то не понимаю. Вот, например, где ты в этом фильме краски-то нашёл?!?! Там единственные краски, это их музыкальный салон, яркие, почти красивые и праздничные, НО, в на фоне со всем остальным мрачным, серым, туманным и душным, этот радостный салон, превращается в какой-то гротеск, в театр абсурда, он уже не радует, он тревожит!!! Это как шатание из крайности в крайность. Единственное светлое пятно, это молоденькая трогательная девушка! Ты посмотри, она же просто бросается в глаза, среди этой серой и чёрной толпы! Она среди них кажется совершенно невероятной, и я даже сначала подумала, что она призрак! Самый настоящий призрак! А ведь, в этой девочке нет ничего особенного! Просто она похожа на живого человека, она с человеческим лицом, а остальные не похожи!!!
Резюме, фильм потрясающе снят, НО, мне в нём не хватает жизни, света, и солнца! Вот! А теперь уже, когда я сказала всё, можешь предавать меня анафеме! Теперь, хотя бы, заслужила!

Nata :

Теперь, хотя бы, заслужила!

Вот теперь можно не отвечать на остальное!

Изначально фильм затягивает мастерски построенными сценами, стилизованных под документальную съёмку.
Видно, что это поставлено, но при этом хочется воскликнуть:
"О Феллини!"
С первых кадров поставлен конфликт между обычной, настоящей жизнью, и жизнью рафинированной.
Всеми силами (ног и рук) оператор отгоняет подлинную жизнь, чтобы она ни в коем случае не попала в кадр отражающий тот, возвышенный, небожительский мир.
На корабле тоже подчёркнут тот казус, что с виду напыщенные фанфароны, на деле являются подчас высокомерными потребителями того, что создано простолюдинами на кухнях да кательных.

На великом корабле, контуры которого даже не показаны, везут хоронить Искусство.
Сопровождают его самые верные слуги..

Большая сачть фильма посвящена показу этого безусловного театра базирующегося на условностях, но понимаешь, что без прелести этого обмана, мир был бы бледен и пуст.
Сцены фильма, можно назвать картинами.
Складывается ощущение, что просматриваешь картину за картиной.

И вдруг сбивает с толку то, что обе конфликтующие части, оказывается могут неплохо ужиться, хотя и ценой значительной потери той бережно хранимой феерии, которую Феллини великолепно показал в первой половине фильма.

Тогда о чём он?

Вдруг неожиданно появляется настоящий противник.
Тот, кто поначалу казался противоборствующей стороной, оказывается лишь устовным противником..
И тут понимаешь, что на сцене мы видем гибель эпохи.
Над горизонтом сошлись обе противоположности: и луна и солнце..

Они последний раз вместе.

На смену пришла новая эра.

Nata :

Вот, знаешь что?! ... Я может быть, ну, иногда и бестолковая и чего-то не понимаю. Вот, например, где ты в этом фильме краски-то нашёл?!?!

Салон - очень более яркий и достаточно длинный эпизод, поэтому даже из-за него нельзя пренебречь красками и качеством (которых в моём варианте тоже оказалось мало), но кроме салона, краски были повсюду на всём протяжении фильма - в костюмах, в настроении кают, лицах..

Вот начал снимать кадры и не мог остановиться - любовался каждой сценой.
О великий Феллини!

Тут он ещё впоследствии и светом играл.

Дивные сумерки!!!!

Великолепная женщина. Невозможно понять, что в ней притягивает

И это тоже - краски!

Ты не поверишь, Вадим! Именно сегодня я зашла в эту тему и всю её перечитала. И очень мне хотелось тебе напомнить о твоём обещании, что "как только после 22 февраля", так ты посмотришь этот фильм и поговоришь со мной. Но всё же удержалась, потому, что наверное, к этому нужно просто прийти, это во-первых, а во-вторых, не хотелось к тебе приставать с тем, что так интересно мне, и возможно, несколько меньше тебе.

Vadim :

Изначально фильм затягивает мастерски построенных сцен, стилизованных под документальную съёмку. Видно, что это поставленные сцены ...

Именно это меня в этом фильме и напугало, как-то всё слишком реально ... и в то же время сюрреально, знаешь ... вот, как будто это либо какой-то полуобморочный сон, либо либо это жизнь после смерти.

Vadim :

Сцены фильма, можно назвать картинами. Складывается ощущение, что просматриваешь картину за картиной.

У меня то же ощущение было - ожившие картины. И от этого было немножко не по себе, вроде бы картины, а люди в них дышат, двигаются, но как бы не живут. Вроде как оболочки, без души. Не в смысли, что они какие-то пустые, а ... не знаю, как объяснить, ну, как манекены, что ли.

Vadim :

Салон - очень более яркий и достаточно длинный эпизод, поэтому даже из-за него нельзя пренебречь красками и качеством (которых в моём варианте тоже оказалось мало), но кроме салона, краски были повсюду на всём протяжении фильма - в костюмах, в настроении кают, лицах..

А меня эти краски на контрасте беспокоили и тревожили ...

Vadim :

Тут он ещё впоследствии и светом играл.

Vadim :

Дивные сумерки!!!!

Vadim :

Какой интересный контраст правого и левого края кадра ))

Я не умею так смотреть ... и видеть так не умею ... Я вижу, как бы чувствами и эмоциями, и никак не могу научиться видеть глазами.

Спасибо большое, Вадим!!!